Гали Чокрый, так же известен как Гали Сокорой, настоящее имя Мухаметгали Габделсалихович Кииков — башкирский и татарский поэт, просветитель, родился 8 января 1826 года, в семье муллы, в деревне СтарочукуровоТатышлинской волости Оренбургской губернии Российской империи. Некоторое время он был учеником шейха братства накшбандийа-муджаддидийа — Мухаммад-Мурада аль-Бадахшани. О нем известно лишь то, что в противоположность большинству шейхов этого направления из Средней Азии он практиковал «громкий» зикр (коллективные радения). Эта практика была не по душе Чокрыю, и в 1849 году он отправился учиться в медресе шейха Мухаммад-Хариса аль-Истерлибашы (Тукаева, ум. в 1870 г.), находившееся в ауле Стерлибаш близ Стерлитамака (Уфимская губерния). Ее основатель Нигматулла ал-Истерлибашы получил иджазу — свидетельство от шейха Нийазкули ат-Туркмани в Бухаре. Там практиковали внутреннее сосредоточение и тихий зикр.

Около 1852 года Гали Чокрый возвращается в родную деревню, где сменяет своего отца на посту имама и мударриса и будет относительно надолго покидать ее только на время хаджа. Знаменит Чокрый стал одами, в которых восхвалял улемов и шейхов братства накшбандийа Волго-Уральского региона. Его двухтомный труд «Алам аль-хади» («Знаки праведника»), первая часть которого была издана в Казани под названием «Шам ад-дийа» («Свеча») в 1883 году, содержит хвалебные стихи о многих из них. Это Валид б. Мухаммад ал-Амин ал-Каргали, Хабибулла ал-Ури, Джафар б. Абди ал-Булгари, Габдуллах ал-Мачкарави, Гали ат-Тунтари, вышеуказанный Нигматулла ал-Истерлибашы.

Чокрый также выделяет муфтия Оренбургского магометанского духовного собрания Салимгирея Тевкелева (муфтий в 1865–1884 гг.) как «руку и крыло» — то есть защитника мусульман. Предвосхищая джадидов, Чокрый пишет, что великий татарский богослов и историк Шигабетдин Марджани(1818–1889) «направил нас на истинный путь». В стихотворении «Мадх-и Казан» («Ода Казани». — Казань, 1889)

Гали Чокрый восхваляет мусульманскую общину Казани в целом, улемов — за их вклад в образование, предпринимателей — за материальную поддержку мусульманской культуры и образования. Казань того времени предстает как процветающая духовная наследница древнего Булгара, уничтоженного якобы Тамерланом. Автор называет современный регион Казани Булгаром, как и большинство улемов той эпохи (заметное исключение здесь составляют Шигабетдин Марджани и Хусаин Фаизханов). Приведем здесь слова Чокрыя: «В благословенном городе Казани Очень много благородных людей, Много почтенных и знатных, И богатые много строят Умные люди (Казани) занимаются торговлей, Ученые — преподаванием, Работающие — своим промыслом, Способные занимаются разными делами».

Чокрый продолжает создавать «золотую легенду» о Булгаре-Казани: «От могущественного города Булгара, Того, что является районом России, Центром является Казань Со всеми имеющимися здесь мнениями и искусствами. И из города Казани Все науки идут в окрестности. Такие предметы, как Коран, Распространяются из Казани». В этом весь Чокрый: для него главное — отдать, а не взять. Поэтому: «Со многими разумными людьми (лабибляр), Со многими образованными людьми (адипляр), Со многими врачами Показывает себя (Казань) всей стране... Все, кто строит Булгар, понимают, что это истинная империя» (так в оригинале. — А. Х.). Замечательно также «Хадж-наме» Чокрыя — отчет о паломничестве в Мекку (1873). Здесь приводится высокая оценка Российского государства. В отношении общественного строя жизни и развития оно оценивается более благоприятно, чем страны «Дар уль-Ислам». Чокрый рассматривает себя как российского гражданина, при этом мусульманина — подданного империи.

«Хадж-наме» отражает восхищение автора при встрече с результатами технического прогресса в России (железная дорога, пароход, железнодорожные мосты, освещение улиц, телеграф) и уважение к эффективной работе русской администрации, особенно по сравнению с администрацией Оттоманской империи. Но Чокрый восхищается именно мостом, построенным над Иделью-Волгой, и что для него выше: вечная Идель или недавно построенный мост? Да, европейские технологии замечательны, но эти поезда и пароходы в Российской и Оттоманской империях несут Чокрыя не в Петербург или в западные столицы, а в хадж для исполнения его долга истинного мусульманина. Проплыв по Чулману (Каме) на пароходе из Сарапула, в Набережных Челнах он сходит на берег, чтобы попрощаться с семьей Мавлави-хазрата из аула Шигай (крупного центра мусульманского образования).

В Стамбуле Гали Чокрый утверждает, что науку тариката (суфизма) он постиг в юности от шейхов Булгара. В течение месяца в Стамбуле он возвращается к тем суфийским урокам сердца, которые получал от шейхов Булгара в течение тридцати лет. Чокрый верен основам ханафитского мазхаба — правовой школы башкир и татар. Он признает, что в Хиджазе и Египте народ относится к шафиитскому мазхабу. Однако в дни хаджа, «поскольку ханафитский махзхаб в большинстве, то по причине преобладания ханафитов на земном шаре они, прибывая из многих стран, собираются и увеличиваются в числе»

Умер Гали Чокрый 10 декабря 1889 года в родной деревне.